Очередной день прошел зря. Я сижу на кухне с кружкой горячего кофе в руках. Смотрю, как падает в бездну солнце. Оно умирает, чтобы утром нового дня вновь родиться. Намного ярче и красивее того, что было вчера...

*** 

Я вспоминаю лето. Как гуляла во время закатов. Как красиво играли блики уходящего солнца на стеклах окон домов.

Я вспоминаю лето. Как сидела ночами на подоконнике, распахнув окно, впуская в комнату ночную прохладу. Как домашнюю тишину нарушала песня кузнечиков, слившихся с одуванчиками, едва различимыми в темноте. От этой музыки становилось намного уютнее и спокойнее.

Я вспоминаю лето. Как я писала о любви и потерянной дружбе. Как я размазывала эти девичьи сопли по белоснежным листам блокнота. Как я заполняла пустоту бессмыслицей.

***

Еще ровно полчаса до наступления полного мрака. А это значит, что настанет время, когда я смогу выползти на улицу, погулять, насладиться воздухом. Грязным, городским воздухом. Но все же лучше, чем сидеть дома и увядать в душной, тесной комнатке, обители Неизвестного Творца.

Люблю послемрак. Когда яркий свет не бьет в глаза. И никто из редких прохожих не обращает на тебя внимание...

На город опускается Мрак.

Он укрывает нас своим одеялом.

А мы, дети Темноты,

Уютно греемся на краю крыши.

Мы смотрим на горящие огни

Оживших ровно в полночь улиц.

Токио, светодиодами дыши,

Различаем лица мы твоих прохожих.

Мы, дети Пустоты,

Пускаем голубых и полумертвых бабочек.

Они садятся на плечи потаскух и сутенеров,

Вселяя в них лживое чувство вины.

А вот мы видим,

Как бредет юноша

Мимо погасшей витрины

Музыкального магазина.

Его взгляд пуст и печален.

Я чувствую, он один из нас.

Мы тихо произносим его имя,

Но он идет, не поднимая глаз.

(Я не добиваюсь рифмы. Это просто поток связных и понятных Неизв. Творцу мыслей)